Василий Песков: «Любая речка — это сокровище. Но оно уязвимо»

12 августа исполнится ровно год со дня смерти известного писателя и журналиста, нашего земляка Василия Пескова. На протяжении своей жизни он писал о природе и экологии. К памятной дате «МОЁ!» вспоминает очерки, Василия Михайловича, посвящённые проблемам рек, протекающих в нашей области — Усманки и Воронеж. Написаны они в начале 1970-х годов, но многое ли изменилось с тех пор?

Ниже мы приводим отрывки из произведений писателя.

О реке Усманка

(Из очерка «Речка моего детства», 1970 год)

«Я исполнил наконец старое обещание, данное самому себе: прошел от истоков до устья по речке, на которой я вырастал…

Встречаясь с людьми, я заводил разговор о реке. И все до единого разговоры кончались невесело: речка меняется. «Вот с этой ветлы перед самой войной мы прыгали вниз головой, лет пять назад можно было еще купаться. А сейчас — тапочки не замочишь...»

Около сорока километров прошел я почти умиравшей рекой. Это были знакомые с детства места, знакомые села: Приваловка, Желдеевка, Енино, Лукичевка, Углянец. В тех местах, где были когда-то лески и нависавшие над водой лозняки, не было теперь ни единого кустика, ни единого деревца. Лугов тоже почти не осталось. Пашня подходила местами до самой воды…

Наиболее грустным был час, когда я дошел наконец к местам, особенно мне дорогим. Вот бережок, на котором я любил сидеть с удочкой. Теперь от него до воды по песку шагов сорок... Двое мальчишек, закатав штаны, возились у берега. С этого берега я прыгал вниз головой, а на середине плеса «не было дна». Я попросил мальчонку дойти к середине реки. Мальчик прошел через плес — и везде воды ему было ниже колен...

Остаток пути по Усманке показал: там, где сохранился в пойме кустарник, где сберегли хотя бы малый лесок и земли не тронуты плугом, речка сразу же оживает... Появляются родниковые плесы, тростниковые заводи… В таких местах вода наполняется жизнью…

У каждого из нас есть «своя речка». Неважно какая, большая Волга или малютка Усманка. Все ли мы понимаем, какое это сокровище — речка? И как оно уязвимо, это сокровище?! Можно заново построить разрушенный город. Можно посадить новый лес, выкопать пруд. Но речку, если она умирает, как всякий живой организм, сконструировать заново невозможно…»

О реке Воронеж

(Из очерка «Река и жизнь», написанного в соавторстве с В. Дежкиным, 1975 год)

«На лодках мы прошли реку Воронеж…

Река в некотором роде характерная, если иметь в виду нынешние проблемы водопользования — из Воронежа «пьёт» сельское Черноземье, на реке стоят два крупных индустриальных центра — Воронеж и Липецк…

По нашим прикидкам, на Воронеже летом отдыхает несколько сотен тысяч людей… Рождает ли проблемы многотысячная концентрация людей на реке в летнюю пору? Да…

Моторки шли одна за другой, временами (проверено по часам) с интервалом в сорок секунд. Над водой стоял голубоватый туман выхлопных газов и непрерывный звенящий гул. Искать в такие дни покоя и тишины на реке всё равно что в большом городе в большом городе выйти «подышать воздухом» на забитую автомобилями улицу…

Застройщика маленького, индивидуального… вытесняет застройщик солидный — заводы, тресты, строительные организации, учебные заведения, конторы и общества. Причём берег делят азартно, по принципу: кто скорее захватит…

Берега в привычном понимании не было. Дома, заборы (иногда высокие, глухие, возле самой воды), лодочные пристани, карусели, мощные репродукторы, прожекторы, таблички: «Прохода нет!», «Не причаливать!». Проплывая тут, мы чувствовали себя так, как будто нечаянно вторглись в чужую квартиру. Река и берег были поделены между ведомствами… Ни птице, ни зверю, ни человеку с удочкой (без принадлежности к какому-нибудь ведомству) на берегу места нет.

Особая сторона дела — юридически-нравственная. Можно ли реку даже и во благих целях делить между ведомствами, сколь ни велико было наше к ним уважение? Ни в коем случае! Река — общее достояние, она принадлежит всем. Все имеют одинаковое право получить тут свою долю здоровья и радости. Сельский житель, турист, приезжий человек, горожанин, непричастный к какому-либо из ведомств, не должен встречать на реке строений, заборов и табличек «Проход запрещён»…

Какой же выход с базами отдыха? Только один — строить их не на берегу. Так же, как и всегда строили — в стороне, в километре-другом от реки. А к воде, пожалуйста, с удочкой, с купальником, с одинаковыми для всех правами…

Всякое соприкосновение с текущей водой лишний раз убеждает: рек несущественных нет, у каждой своё предназначение, и о каждой можно сказать словом народной мудрости: «Река — это жизнь»…

Александр ЛАПИН: «Река детства должна быть у каждого»

Уже 40 лет как вышла книга Василия Михайловича Пескова «Речка моего детства». Как человек, давно живущий в Воронежской области, свидетельствую: все, о чем он написал, абсолютно актуально и сегодня.

За долгие годы я сам проплыл на байдарках по всем местным рекам: его родной Усманке, Воронежу, Битюгу, Дону… Греб веслами. Ночевал в палатках на берегу. Пел у костра песни под гитару. И вот что заметил. В конце 1990-х — начале 2000-х, когда рухнула промышленность и закрылись многие агрокомплексы, вода очистилась. В ней снова появились рыба и раки, расцвели кувшинки и лилии. Какое-то время все шло к восстановлению. Человеческий нажим на природу ослаб. Но сейчас все повторяется.

Возьмем ту же Усманку. Не раз уже «МОЕ!» писала о бедственном положении реки. Точно так же, как бил тревогу Песков, когда ее пытались спрямить бульдозерами, направить в удобное для человека русло. Василий Михайлович говорил: люди должны не приближать реку к себе, а сами селиться поближе к ней.

Но это не значит, что нужно строить особняки у самой воды, как происходит сегодня. Раньше рекам угрожали крупные предприятия — например, Новолипецкий меткомбинат сбрасывал стоки и в ущерб лесам размещал по берегам базы отдыха (к этому тоже привлекал внимание Песков). А теперь и просто богатые люди обустраивают гигантские спуски от своих домов к воде, где пришвартован собственный катерок. И ради этого все так же рубят деревья, заковывают берега в бетон.

Плюс возвращается промышленность, сельскохозяйственные предприятия — и снова начинают свое грязное дело.

Этим летом мы проплыли от Рамони до Липецка по реке Воронеж. Люди отдыхают, гуляют. Но по-прежнему без учета берут воду насосные станции. Из-за мелей местами на катере уже и не пройдешь, приходится его тащить. В соседней области животноводческие комплексы сливают нечистоты. Лесов становится все меньше.

Смотрел я на это и думал: 40 лет прошло, а ничего не изменилось.

Песков в свое время печалился, что у реки нет хозяина, который следил бы за ней и не давал в обиду. Нет его и сегодня. Казалось бы, Господь дал нам такую красоту. И у нас был прекрасный шанс ее восстановить. Но мы, как дикари, снова все уничтожаем. Грустно.

С другой стороны, та литература, что оставил нам Василий Михайлович, жива и по-прежнему необходима. Его книги и статьи надо печатать, изучать в школе. Чтобы и следующее поколение смогло наслаждаться природой. Чтобы у каждого была своя река детства.