«Теперь я дочку никому не отдам!»

Когда корреспонденты «МОЁ!» встретились с 23-летней Анной Боликовой в детской больнице, она с ложечки кормила кашей свою двухгодовалую дочку Катю. Обе - и мама и малышка - просто светились от счастья. Вместе смеялись, играли и просто радовались. Хотя совсем недавно маленькая Катюшка лежала в больнице совсем одна, и ей приходилось довольствоваться вниманием посторонних людей. Девочка родилась с синдромом Дауна, в роддоме ей поставили ещё один страшный диагноз - лейкоз. Тогда, два года назад, Анна не стала забирать дочь из роддома… В феврале этого года женщина решила вернуть ребёнка и теперь о том, что бросила малышку, вспоминает с ужасом и болью.

«Я вышла замуж в 20 лет. По большой любви. Мы с мужем очень хотели ребёнка. Я мечтала о девочке, супруг о мальчике. Забеременела. Мы были такими счастливыми, строили планы, подбирали для будущего малыша имена. Беременность протекала нормально, анализы были хорошие.

И тут вдруг как-то в семье не заклеилось, начались непонимание, ссоры, скандалы. Даже года не прожили и развелись. Я тогда была на шестом месяце беременности, и для меня это стало настоящим испытанием. Переживала, плакала каждый день.

За два дня до родов мне стало неспокойно на душе, я плохо спала, мне снились ужасные сны. А когда дочка родилась, акушерка поднесла её и говорит: «Посмотрите, вы ничего не замечаете?» Я посмотрела: маленькая такая, хорошенькая. Мне ничего не сказали. Через две ночи малышку снова принесли мне. Она была очень слабая, лежала рядышком, посапывала. А я парила от счастья.

Ещё через два дня меня вызвали к врачу и сразу напрямую сказали: «У вашего ребёнка синдром Дауна. Такие дети не приспособлены к жизни. Это просто растения. Лучше всего от девочки отказаться. Она ошибка природы. Родите ещё здорового малыша!» У меня был шок. Я ничего не понимала. И даже не знала толком, что такое синдром Дауна. Родители перерыли весь Интернет, сказалаи, что это очень плохо и шансов нет. Все стали меня настраивать отказаться от ребёнка. Бывший муж даже ни разу не приехал посмотреть на нашу дочку. В палате со мной лежали такие же две молодые мамы, которым приносили их новорожденных детей, я смотрела на них и просто заливалась слезами. Меня посадили на таблетки. Я ничего не осознавала, ходила как зомби и не понимала, что делаю. И в конце концов, подписала отказ.

Мы с родными знали, что Катюшку отправили в Дом малютки и что периодически она лежала в больнице. Моя мама к ней иногда приезжала, а меня не пускали. Родители говорили всем просто: «Ребёнка нет!», и уговаривали меня жить дальше.

Чтобы как-то забыться, я уехала работать бухгалтером в Москву. Думала, что смена обстановки пойдёт мне на пользу. Начался карьерный рост. Сначала я ничего не осознавала, пыталась просто заново жить. Так прошёл год. Но однажды, сидя на каком-то празднике, я подумала: «Я тут веселюсь, а моя дочка там одна. Мало того что болеет, так ещё о ней неизвестно кто заботится!». И так мне стало невыносимо тоскливо. Я поняла, что оказалась просто дрянью, отказавшись от неё и бросив на произвол судьбы. Начались слёзы, срывы и истерики. И весь прошлый год я ходила с мыслями, что должна быть со своею дочерью.

Наконец, мне хватило смелости всё бросить в Москве и вернуться в Воронеж. В январе 2010 года я разыскала свою Катюшку уже в онкологическом отделении областной детской больницы. Моей маленькой крошке сейчас делают химиотерапию. Нас ждёт много сложностей. Но теперь я её никому не отдам!

Да, у моего ребёнка синдром Дауна и лейкоз, но, перерыв самостоятельно много литературы, узнав истории таких же детей с хорошим продолжением, я верю, что мы с ней вместе справимся! Это всё лечится! Ведь для таких деток главное – это наша любовь и забота. И прятать я её ни от кого не буду. Она такой же ребёнок, как и все остальные. Это мама её в тот момент оказалась не настоящей мамой, раз смогла от неё отказаться. Надеюсь, она когда-нибудь меня простит…»


Фамилия и имя героини изменены по этическим соображениям.